Я выбежала из подъезда своего дома и побежала в художественную студию. Из-за угла ко мне вприпрыжку выбежал котенок. Я на минуту остановилась. Котенок казался маленьким комочком: шерсть грязного цвета была взлохмачена и иголками торчала в разные стороны. Маленький хвостик свисал под тяжестью мелких колючек. Глазки у него были такие жалостные, что я сразу поняла, что он — бездомный. Котенок  мне что-то говорил, но ротик его только открывался и закрывался, а звука слышно не было. Я нагнулась к нему и сказала:

— Я взяла бы тебя, но спешу на рисование. Мне некогда… — и побежала еще быстрее. Котенок видно боялся меня потерять  и пустился за мной. Я оглядывалась, а он все бежал и бежал. Вдруг посыпал осенний дождь. Я оглянулась еще раз: котенок съежился и присел, похоже потеряв на меня всякую надежду. Ветер трепал его взлохмаченную шерстку. Он ежился от холода. Мне стало так его жалко! Я хотела взять этого котенка и вместе с ним  вернуться домой: обогреть его, напоить, накормить, но подумала, а что скажут мама с папой. Котенка надо будет каждый день кормить, поить, выгуливать, убирать за ним. А нужны мне эти проблемы? Эта такая канитель! Отнесу-ка я его лучше своей подружке Светки. Она добрая душа. Она не бросит его! С этими мыслями я взяла котенка и побежала к Светкиному подъезду. Я очень спешила, и мысли мои были заняты совсем другим, поэтому я не почувствовала, как дрожало маленькое тельце котенка, и как холодом обжигало мою ладонь. Я поднялась к двери Светы, поставила рядом котенка, и со словами: вот здесь тебе будет хорошо, нажав на звонок, бросилась наутек.

Ссора

На рисовании мы рисовали с натуры кошку. Она лежала упитанная,  холеная, с гладкой блестящей шерстью. Глаза от счастья у нее были чуть прищуренные, а рот расползался в улыбке. Мне никак не удавался этот образ: тело получалось тонкое и длинное, а уголки рта загибались ни вверх, а вниз. И кошка моя выходила грустной. Это все потому, что я думала о котенке. На улице был дождь, по стеклу стекали мокрые капли, а мне казалось, что это плачет котенок. В перерыве меня подружка угостила бутербродом, но я не могла его есть, потому что думала о голодном котенке. Ох, и долгим же мне показалось занятие!

После студии я сразу побежала к Светке. Я очень надеялась, что все мои переживания напрасны, что котенок у Светы. Она его накормила, полечила и он, довольный,  как тот кот, которого мы рисовали, спит у Светы на диване. Я прямо с порога спросила:

— Свет, что у тебя новенького?

— Привет! – Поздоровалась Светка.

— Привет, Свет, что у тебя новенького?

— Что у меня может быть нового?  День новый.

—  А может еще что?

— Правила новые учу. Скоро у нас диктант по русскому.

— Ну, это грустное новое. А может, что интересное новое есть?

— Да что ты пристала: новое, новое, неодеванное.

Между тем я обошла уже все комнаты. Котенка нигде не было.

— А может, ты кого прячешь? – В надежде спросила я.

— Ты че, Машк, белены объелась! Кого я могу прятать?

— Ну, например, котенка…

— Какого котенка?!

— Ты что не взяла котенка? – Накинулась я на нее. – Тебе сегодня утром в дверь звонили?

— Ну, звонили.

— Ты выходила? Видела маленького котенка?

— Никого я не видела.

 У твоего порога стоял бездомный голодный котенок. И ты его не заметила?

— Это не мои проблемы!

— Да ты слепая! Да ты жестокая! Ты видела замерзающего, голодного котенка и не могла его взять! Да как же с тобой можно дружить? У тебя души нет, сердце твое — камень! Ты мне больше не подруга!

Я расплакалась и убежала, хлопнув дверью. Она вслед мне кричала:

— Маш, я ничего не поняла: какого котенка, какого котенка, какого котенка…

Помирились!

В одной мудрой книге написано: надо помириться, чтобы солнце не успело зайти.

«Зря я накричала на Свету, — думала я , — она ни в чем не виновата. Она могла и не заметить котенка, а может, он снова побежал за мной?  Какая же я бессовестная! Это со мной нельзя дружить! А я Свету во всем обвинила! Я хотела все тяготы и заботы о котенке на Свету сбросить. А сама бы только приходила к ней и играла с котенком. И такая бы добренькая была…нет, так нельзя.  Надо срочно идти к Свете и извиниться».

И я побежала к подружке.

«И что это с Машкой? – думала Света, — и о каком таком котенке она мне говорила? А может, с Машей какая беда приключилась? А я бессовестная не спросила ее об этом? И так грубо с ней поступила! Может, ей помощь нужна или этому какому-то котенку? Надо срочно бежать к Машке и внимательно ее выслушать и предложить ей свою помощь. Ведь вместе всегда легче».

И Света побежала к подружке.

Мы  столкнулись на улице, поняли друг друга и рассмеялись. Посреди двора мимо цветника и детской площадки тянулись большие трубы.  Это теплотрасса. Мы  уселись на них,  и я стала подробно  рассказывать об утренней находке:  и где теперь его искать… — закончила рассказ Маша.

— А зачем его искать? – Спросила Света, — вон сколько бездомных котят бегают. Бери любого!

— Ты бы посмотрела на него, какой он был! Он больше остальных нуждается в помощи. У меня до сих пор о нем душа болит.

— Ну, давай его поищем! Но ведь и других жалко. Скоро зима, холодно будет. Да и собак жалко.

— Давай поищем… — согласилась я.

Мы встали с труб.

— Ой, как тепло, — потрогала Света то место, на котором сидела, и призадумалась.

— Нам-то тепло… пойдем искать котенка. Чего стоишь?

— А слушай, Маш, а что если нам у этих труб сделать домики для кошек. Давай в магазине возьмем коробки, накроим ими трубы с обеих сторон, а сверху обтянем целлофаном. Получится замечательные домики для кошек. Зимой там будет тепло.

— Давай! – Поддержала я Свету. – Сделаем много домиков, а рядом поставим чашки. Все люди будут сюда носить разные объедки.

— А на крышах домиков напишем: улица «Мяу-мяу».

— А еще напишем крупными буквами: люди, помогите нам!

— Сегодня вечером соберем всех наших девчонок и все устроим, а пока пойдем искать котенка.

Мы бегали по подъездам, заглядывали в каждую дверь, лазали по мусорным ящикам; а я все твердила про себя: хоть бы он не пропал, хоть бы  котенка кто-нибудь себе взял, хоть бы накормил его, хоть бы полечил, хоть бы заступился за него. Наконец, Светка сказала:

— Нет его нигде, значит,  кто-то пожалел и взял себе. Ведь не мог он далеко убежать.

У меня сразу отлегло от сердца,  и я сказала: слава Богу!

Весь вечер мы таскали коробки, целлофан: строили кошачью улицу. Нам даже помогали взрослые и некоторые мальчишки. Получилось очень хорошо. Мальчишки обещали по очереди сторожить кошачью улицу от хулиганов. Уже поздно было, когда мы расставили миски для еды и решили, что завтра будем заселять кошачью улицу бездомными кошками.

Городок Мяу-Гав

На следующий день нас разбудило громкое лаянье собак. Я взглянула в окно, откуда была видна кошачья улица, и тут же побежала звонить Светке.
— Свет, посмотри в окно…
Собаки окружили домики для кошек, а те уже видно успели ночью заселиться. Кошачьи мордочки выглядывали из-под коробок-стен на собак и оставались на местах. Значит, понравилось!
Пришлось нам оборудовать еще одну улицу для собак. Немного поодаль, там, где теплотрасса заворачивает, мы стали сооружать новые стены из ненужных коробок, остатков шифера и обрезок от досок. К нам подтягивались изо всех подъездов девчата и пацаны. Работали мы до самого вечера. Хорошо, что этот день был воскресный.  Накормив собак, мы им строго-настрого наказали не ходить на улицу «Мяу-Мяу». Можно только кошек охранять от хулиганов. Собачью улицу мы назвали: «Гав-Гав».
Мы посмотрели со Светкой на свои постройки: у нас получился целый городок для меньших наших братьев.
— У меня на душе еще никогда не было так радостно и как-то спокойно, как сейчас, – сказала я.
— И весело! – Добавила Светлана.

Помогите!!!

Утром меня разбудил долгий тревожный звонок. Звонила Светка.
— Посмотри скорее в окно, Маш, что там делается..
— Что, где делается? – Не поняла я спросонья.
— В окно смотри, которое во двор наш выходит.
Я подбежала к окну. Посреди двора стоял самосвал. Рабочие в оранжевой спецодежде энергично работали в нашем городке «Мяу–Гав». В самосвал летели ящики, куски шифера, обрезки древесины и даже миски. Они рушили дома бездомных собак и кошек. Это было похоже на землетрясение. А бедные кошки и собаки, отбежав в сторону, сидели и с тревогой наблюдали за происшествием. Некоторые собаки пробовали лаять. Тогда рабочие отпугивали их палками и топотом сапог.
— Бежим спасать! – Крикнула я.
Через минуту мы со Светкой подскочили к обидчикам животных.
— Вы что делаете? Это дома для бездомных бедных животных. А вы зачем все рушите?!
Но взрослые видно очень торопились, потому, как даже не посмотрели в нашу сторону. Светка попробовала запугать:
— Я сейчас в полицию позвоню! Где теперь бедняжкам жить? Где они теперь будут есть?
Но на нас никто не обращал внимания. Только один, чуть добрый, дядька сказал:
— Это не наши проблемы. Мы на работе и выполняем приказ начальства.
— А кто ваш начальник? Зачем он вам приказал ломать? Ведь ломать всегда плохо!
— Не ломать, а убирать. Завтра здесь будет целая делегация. К нам в город приезжает из Москвы большо-о-й гость. – Он поднял указательный палац и таинственно посмотрел в небо. — Надо, чтобы все было чисто и хорошо.
Мы со Светкой решили подкараулить этого гостя. Раз он большой, значит главный, а раз главный, значит, может помочь нашим бездомным бродягам. И мы расскажем ему о бедных животных и попросим его помочь им по-настоящему.
— А как же мы угадаем, кто будет самый главный? – Спросила я. – Ведь народу будет много.
— Нам же дядька сказал: большой гость и пальцем показал, какой большой, а значит — высокий. Он среди остальных будет выше всех. – Пояснила Светлана. – Вот по росту и найдем.
«Какая же она умная! – Подумала я. – Как хорошо иметь такую подругу».
Мы тяжело, но с надеждой вздохнули и с грустью посмотрели на наш животный городок, от которого вокруг осталась идеальная чистота. Все кошки и собаки куда-то разбежались. И как им теперь жить придется?
— Ну, вот теперь все чисто. – Вздохнув, сказала Света.
— А хорошо ли? – Добавила я.
Вдруг мы увидели среди этого порядка маленький комочек. Это был мой котенок. Он не побоялся нахлынувшего «землетрясения» и никуда не убежал. Или может, ему было все равно, что будет с ним дальше.  А он был такой маленький, что рабочие его даже не заметили.
Мы его позвали: кыс-кыс-кыс! Он услышал нас и помчался к нам, а мы кинулись к нему навстречу.

Омилия