Из книги «ТАЙНА СПАСЕНИЯ.
БЕСЕДЫ О ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ»

Трагизм апокалиптического времени

Если спросить человека, чего он хочет и чего ожидает от будущего, то мы получим
самые разнообразные ответы: одни скажут, что желают экономического процветания; другие
— политических свобод; третьи — твердых законов, которые карали бы нарушение морали;
четвертые — отмены нравственных ограничений, то есть возможности реализовать все
человеческие страсти. Одни возлагают надежду на демократический образ правления; другие
— на возрождение монархии и т.д. и т.п. Но если постараться найти в этом конгломерате
взглядов и мнений что-то общее для всех, то это можно сформулировать так: каждый
человек хочет счастья, однако не понимает, в чем оно. При этом большинство людей видит
гарантии счастья во внешних общественных структурах, видит единственную возможную
форму поведения в реализации своих сиюминутных страстей и желаний («поступай, как
хочешь, только не причиняй вреда другим», — как будто можно поступать по импульсам
своего подсознания и быть в гармонии с другими).

Большинство наших современников забыло о самом человеке, то есть о внутреннем
мире человека. Вся история — это одиссея человеческой души, это искание «острова счастья»,
но такого острова не существует, его нет ни на картах истории с исчезнувшими
государствами, ни на географическом глобусе, в каком-нибудь архипелаге. Его место — в
утопиях и фантастических романах. Ну а если сказать, что остров этот все-таки есть, то это —
сама человеческая душа, которой дано стремиться познать, что такое счастье.
Большинство наших современников видит счастье в материальном богатстве; для них
деньги — эквивалент благополучия. Но могут ли деньги принести человеку действительную
радость? Может ли он купить за деньги дружбу, преданность, способность быть любимым и
самому любить? Чаще всего, материальное благополучие угашает внутреннюю жизнь,
переводит человека во внешнее. Царь Соломон молился: суету и ложь удали от меня,
нищеты и богатства не давай мне (Притч. 30, 8). Богатство, как и нищета, становится
прессом, который давит на человеческую душу, оно наполняет ее постоянной тревогой. Еще
никого богатство не сделало лучше, напротив, чаще всего в богатых семьях дети вырастают
неблагодарными эгоистами. У людей богатых обычно атрофируется чувство сострадания,
сердце их как бы заключается в металлический футляр. Неслучайно у нищих сложилась
поговорка: «Не ходи за милостыней в кварталы богатых».
Счастлив ли богатый человек? Нет, у него есть живая душа, а душа не от земли, а от
неба, поэтому она не может удовлетвориться ничем на земле. Едва получив то, что хотела,
она уже стремится к новому, желает еще большего. Страсть человека — это душевный провал,
который не имеет дна. То, что недавно казалось благополучием, сегодня представляется
нищетой. Жизнь превращается в безостановочный бег в неизвестное, бег в пустоту.
Такая душа никогда не скажет: «Я получила то, что желала, и теперь счастлива»,
напротив, она втайне говорит: «Как я могу быть счастливой, если на земле не все мое».
Человек желает внешнего благополучия. Христианство под благополучием понимает
необходимое, то, что в молитве названо «хлебом насущным». А для человеческих страстей
границ здесь нет, они похожи на морскую воду: чем больше пьешь, тем больше жаждешь. С
внешним изобилием приходит деградация внутреннего, то есть самого человека.
Что делает жизнь человека прекрасной, даже в мирском понимании? Наверное,
способность бескорыстно любить; и чем глубже любовь, тем более глубокой становится
жизнь человека. Здесь богатство становится предателем, оно лишает человека этой
драгоценной способности. Церковное Предание сохранило слова Спасителя о богатом
юноше, который отошел от Него (см.: Мф. 19, 16-24). Если бы этот человек действительно
исполнил заповеди, то он не смог бы оставаться богатым. Господь сказал: где сокровище
ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6, 21). У людей, чье «богатство» лишь здесь, на земле,
постоянно грызет сердце скрытый червь — тревога и беспокойство за свое имущество, за свои
деньги. Так господин оказывается рабом своего раба. Образно говоря, деньги рассыпаны по
земле, и тот, кто хочет собрать их, не может даже взглянуть на небо. Такой человек не имеет
свободы и покоя в сердце, часто он теряет то, что собрал, и тогда впадает в тоску и даже в
отчаяние. А если он даже сохранил и умножил то, что имел, то все равно рано или поздно
расстанется с жизнью самым последним нищим.
Но хуже всего бывает обычно детям таких людей, которые вырастают как бы в теплице:
без трудов и испытаний, без борьбы и лишений — того, что необходимо для нравственного
развития человека, для созидания его как личности. Обычно такие дети оказываются
бездушно холодными к своим родителям. Комфортизм приводит к потребительству как
норме отношений, а иногда (к счастью, не часто) к вампиризму. Многие люди, которым
завидовал мир, перед смертью говорили, что они были глубоко несчастливы, что через
золото льются невидимые миру черные слезы. Один богач сказал: «Как я могу быть счастлив,
когда знаю, что любят не меня, а мое!».
То, что мы сказали, конечно, не является общим и абсолютным правилом, из которого
бы не было исключений, иначе не было бы и святых среди князей или царей.
Личность действительно может подняться выше среды: можно и в золотой клетке
остаться человеком, а не зверем, но это требует чрезвычайно высокой духовной культуры.

Задумаемся: почему в богатых и цивилизованных странах психически больных людей,
наркоманов и самоубийц не меньше, а больше? Ведь само по себе самоубийство — это
свидетельство человека перед вечностью, что жизнь для него бессмысленность и нелепость.
Некоторые видят счастье в техническом прогрессе и считают технологически развитые
страны земным раем, как будто изобилие компьютеров и машин может возвратить на землю
«золотой век Сатурна». Но и здесь происходит явная деградация человека — он развивается
односторонне. Цивилизация не только разрывает союз с культурой (впрочем, этот союз
всегда был мнимым), но и противостоит ей. Цивилизация отрывает человека от среды, от
природы, от других существ; то, что издалека кажется сказочным дворцом, внутри
оказывается благоустроенной тюрьмой.
Цивилизация разъединяет людей, отделяет их друг от друга, поэтому большие города
становятся не только муравейником из стекла и бетона, но и самой настоящей пустыней для
души. Человек разлучается с другими подобными ему людьми не расстоянием, а
отсутствием внутреннего контакта, ему не нужны живые люди — гораздо удобнее и легче
общаться с машиной. Человек пытается вложить в машину программу коллективного разума,
но на самом деле машина сообщает ему свои свойства, вкладывает в него свою
компьютерную систему. Человек технической цивилизации запрограммирован, как машина.
Он превращен в биологический аппарат, подчинен жесткому режиму стандарта, а в качестве
альтернативы этому стандарту он может противопоставить только одно — свои собственные
неврозы. Здесь мы встречаемся со странным явлением: безумие как бунт против машины.
Патология в искусстве, патология во всех областях личной жизни. Здесь машина не только
побеждает человека, но и убивает, уничтожает его.
В цивилизованных странах семья по сути дела разрушена. Эмоциональное охлаждение
современного человека прежде всего сказывается в быте семьи. Супруги становятся
партнерами, а от партнера легко отказаться. Города в технологических странах
превращаются в какие-то огромные государства. Это поле постоянных стрессов, от которых
человек не может защититься и к которым не может приспособиться. Темп этой жизни
держит в постоянном напряжении, то есть постоянно обессиливает и изматывает психику и
нервную систему человека.
Если зверя посадить в клетку и создать ему самые благоприятные условия, исключив
только одно — свободу, то зверь быстро деградирует. Человек в городе — это человек,
лишенный свободы, подчиненный механическим ритмам. Это человек, задыхающийся от
обилия информации, при том информации искусственной и рафинированной. Жизнь в
большом городе, в круговороте движения, постоянной спешке, жизнь под прессом шума,
который действует на человека как отрава, — это существование в экстремальных условиях.
Мы уже не говорим о психическом поле таких городов, об атмосфере, насыщенной
страстями и безумием. Мы реально ощущаем его тяжесть, особенно когда выезжаем из
города или въезжаем в него.
Техническая цивилизация отняла у человека природу. Она загнала ее в парки и
заповедники и показывает современным людям как экспонаты музея. Человек чувствует
свою органическую связь с землей, растениями, живыми существами, горным потоком,
вековыми деревьями, но он всегда остается чужим громадам-монстрам, возведенным из
стекла и бетона. Поэтому цивилизация обездолила человека.
Многие видят благополучие в том или ином политическом строе, общественных
структурах, благотворительных организациях и т.д., но политическо-общественные
формации приходили и уходили, возникали и рушились, а люди оставались такими же
несчастными. Зло и несправедливость не уменьшались на земле. Если мы и можем заметить
какие-то изменения в людях на протяжении истории, то это — нарастающая нравственная
энтропия, бытовой материализм и душевные заболевания, принявшие в наше время характер
эпидемии. Все общественные утопии оканчивались провалом, в частности потому, что не
учитывали такого очевидного и универсального факта, как испорченность человеческого
естества, как тяготение к греху, как демонический импульс, который живет в глубинах
человеческого сердца.

В век технической цивилизации, который называют веком «раскрепощения и
освобождения», человек, на самом деле, раскрепощается и освобождается от нравственных
принципов, от моральных норм, от голоса собственной совести. Если счастье заключается во
внутреннем духовном мире человека, то у современного человека этот мир обеднен и сужен
до крайности. Особенно — в технологических странах, где люди даже похожи друг на друга.
Они как бы закомплексованы и запрограммированы одним невидимым гипнотизером. Люди
получают информацию, огромную по объему, однако в действительности — однотипную и
примитивную. Она похожа на повторение одного и того же сценария в малоотличных одна
от другой вариациях. Альтернатива этому — мир фантастики с обычными фильмами ужасов,
но, в сущности, это завуалированный, закодированный демонический мир.
Говорят, что огромные водопады притягивают к себе людей со слабой психикой; у них
появляется необъяснимое желание броситься в водопад, как бы отдаться роковой волне — так
взгляд змеи завораживает и притягивает к себе зверьков. И здесь (у экранов телевизоров) мы
видим нечто подобное — бегство в болезнь, в хаос, в бездушие. Характерный сюжет фильмов
— завоевание земли инопланетянами, груды трупов, взрывающиеся здания. Здесь
неосознанное чувство души как бы облекается в символы и образы, это — прозрение того, что
земля завоевана демонами, пришельцами из того неведомого мира, из тех темных бездн,
которые мы называем адом и преисподней. Это — ощущение того, что некуда бежать, что
сверкающие электрическими огнями города — ловушка, в которую загнали людей, огромное
кладбище духа. И здесь — трагизм апокалиптического времени.

Источник: http://hramvprudskoy.ru/index.php/dukhovnihe-nastavleniya/item/62-arkhimandrit-rafail-karelin-tayjna-spaseniya.html?tmpl=component&print=1

Комментарии запрещены.